В шестнадцать лет пришла пора получать мне паспорт. По советскому законодательству я мог выбрать содержимое пятой графы из двух вариантов. По отцовской линии предлагался незамысловатый «русский», из маминого паспорта можно было разжиться надписью «грузин».

Будучи по натуре нигилистом и мизантропом, я склонялся в сторону витиеватой национальности.

Непосредственно перед получением паспорта я улетел на пару месяцев в Тбилиси. Поделился с дядькой своими сомнениями. Теймураз Димитрович в ответ заговорил со мной по-грузински. Я лишь удивленно хлопал глазами. Потом спросил, что я знаю о царице Тамаре. Чем Хванчкара отличается от Киндзмараули, а грузинская долма от армянской. Как готовить чахохбили, что заставило рыцаря выбрать тигровую шкуру, и как Пиросмани зарабатывал на жизнь. Сколько съездов с Мцхеты, в каком году построен фуникулер, как называется самое сухое вино в мире.

Кроме вопросов о вине, я не смог дать ни одного правильного ответа.

Я, тем не менее, апеллировал к тому, что разбираюсь в грузинских винах.

Теймури улыбнулся уголками глаз, и сказал: «тогда пока напиши пьяница, а выучишь язык и историю культуры — перепишешь».

С тех пор прошло почти двадцать лет. Я не выучил язык и лишь немного разобрался в истории и культуре Грузии. В паспорте у меня написано «русский».

В субботу, в сберкассе, какой-то малец лет восемнадцати, принялся доёбываться до беременной грузинки. С претензиями.

Я вывел его на крыльцо, и немного встряхнул.

Я не грузин.

Но уёбищность некоторых представителей русского народа заставляет меня всерьез задуматься о том, как дальше жить с моей пятой графой. Грузинскую ОПГ необходимо обезвредить, но зачем было ждать выебонов Саакашвили? Очень уж все это шито белыми нитками, а я ненавижу белые нитки. Друзья мои, все, что происходит сейчас — это чистой воды политика. Фрадков на Кубе, ссора с Саакашвили, Северная Корея.

Скоро будет Иран, и противостояние. Дай Бог, чтобы я ошибался.

Нужно было, все-таки, написать в пятой графе «пьяница».