По Криту неудобно ездить на автомобиле. Дороги узкие, окаймленные все как одна — обрывом слева и отвесной стеной справа. Знаки преобладают не «предупреждающие», и не «запрещающие» — знаки преобладают «поражающие воображение». Лидирует по частоте употребления — с большим отрывом — «ограничение скорости 40». Закон требует его устанавливать перед каждым мостом. Мостов на Крите — да, много. Но мостов не в совсем обычном понимании — они проложены не через реки, как могло бы показаться наивному читателю, но в тех местах, где иначе пришлось бы ставить знак «угол наклона 50°». Под такими мостами — овражики, глубиной метров 20 и заросшие каким-то тропическим бурьяном по самые гланды. Улететь туда с моста не так уж и страшно. Особенно на предписанных сорока.

Не то что в пропасть высотой метров двести, с заботливо выложенным глыбообразными камнями дном, на разрешенных ста двадцати.

Еще есть знак «ахтунг, на трассе мутанты с рогами». Потому что я не верю в существование оленей, схематично, но узнаваемо, изображенных на этих знаках — в таком климате. А горные козлы, которые да, выходят — не дотягивают до обрамленных красным кругом оловянных прототипов стáтью.

Третье место прочно занимает знак «левый поворот запрещен». А также его реинкарнация в инверсной системе координат. Эти знаки греческая полиция любит вешать в городах. Улицы которых, в силу ряда исторических (близких к археологическим) причин еще ýже и страшнее.

Доводилось ездить по арбатским переулкам в шесть вечера? Если да, то вы в состоянии представить себе картину движения в Ираклеоне примерно на 20%. Потому что плюс — темперамент, небрежное отношение к автомобилям и эти ёбаные «только направо». По всему городу.

Еще хуже обстоят дела с парковкой.

Потому что изнутри Садового кольца можно уехать спать (и, как следствие, парковаться) — в Южное, к примеру, Бутово. А из Ираклеона можно уехать парковаться только на трассу, где «мутанты с рогами». Что не каждому под силу.

Иными словами, все места заняты в два ряда. Лично видел под знаком «остановка запрещена» — две машины в чехлах.

А мне, как назло, требовалось именно запарковаться. Потому что спать в машине я хотя и могу, но, во-первых, не очень люблю, а во-вторых — умею только если она стоит на месте. Что в контексте означает — припаркована.

Я катался по городу кругами часа четыре (тут, надо признаться, постоянные «только направо» меня сильно выручили — можно было почти не опасаться, что я выеду за пределы города). Поверьте, выехать из Ираклеона — не задавшись такой целью и не приложив к этому максимум усилий — практически невозможно.

Я катался кругами и выискивал место, куда можно хоть как-то воткнуть машину и пойти, наконец, поужинать.

На пятом часу я нашел такое место. Сказать, что я удивился — значит сильно обесцветить гамму чувств, зароившихся в моей душе в этот момент. Четыре квадратных метра абсолютно свободной земли. Единственная проблема — прямо над этой вожделенной площадкой, на стене, красовалась огромная, подсвеченная светом от одинокого фонаря, недобрая надпись: ΙΔΙΩΤΙΚΟ ΠΑΡΚΙΝΓ. Я все-таки не настолько нуждался в парковке, чтобы добровольно признавать такое.

Еще через полчаса я запарковался таки за городом, в сени кипарисов. Час пешком до гостиницы я почел за благо.

А через пару недель я случайно узнал, что «ιδιωτικό» по-гречески означает «приватный», «частный». И что если такие места не заняты до 11 вечера, то, как правило, на них можно оставить машину до утра.