М. Л.

Нам говорят, что все предрешено.
Так убедительно, что хочется поверить.
Перекреститься штампом «прощено» —
и выйти, распахнув литые двери.

Судьба искала тысячи причин;
и нас врасплох заставив — находила.
Надменно зная: мы не закричим,
не отречемся взмахами кадила.

Не выйдем с челобитной на порог,
с небес не спросим хлеба, воблы, водки.
Кивнем, блаженно улыбнемся впрок
и примем жизнь — как выдана — в охотку.

Судьба искала тысячи причин
сломать, купить, согнуть, задобрить счастьем…
И клоунадой наши палачи
едва не разбудили наших спящих.

Во всем — едины, мы не отстоим
ни прав, ни обязательств, ни покоя.

От скуки изнывал Ершалаим
еще не зная, что она такое.