Д. Ю.

Вы заглядывали когда-нибудь в метро в седьмом часу утра? — Там забавно.
Какие-то отрешенные люди с удочками, или, там, лыжами. Или без ничего, но тоже — отрешенные. Не от мира сего. То ли из-за недосыпа, то ли просто стиль жизни такой.
В одиннадцать утра тоже смешно. Бабушки, в количествах, близких к угрожающим, с котомками и тележками. Праздная молодежь торжественного возраста «разум заколосился». Просторно.
Но в девять!
В девять — начиная с восьми и вплоть до начала одиннадцатого — в метро не протолкнуться. Люди причесанные. Большинство — в галстуках и припортфелях. Взгляд — в пространство. Но сосредоточенный. Это — люди, которые посвятили молодость работе. Точнее, карьере. Еще точнее — они думают, что карьере, а на самом деле — работе. Они еще не купили свою первую машину, их взоры — пламенны, а устремления — достойны подражания. Их хвалит начальник и любят соседи — за постоянную тишину в доме. Им некогда шуметь, они делают карьеру.

Доводилось ли вам выезжать из гаража в семь утра? Улыбались ли своим мыслям — под долгим красным — на утреннем светофоре? — Приятные воспоминания, не так ли?
А в полдень, под наглыми лучами солнца, или под проливным дождем — катались ли неспешно по делам?
…Не то в девять. И в десять — тоже не то. Повсюду пробки, нервы на пределе, в соседнем ряду кто-то обязательно уткнется в бампер стоящейвпереди машины. Такое время — пора на работу.Все эти люди вокруг — персонажи той же пьесы, только на втором витке спирали. Они по-прежнему методично пашут, думая, что делают карьеру. Ониуже доросли до кредита на машину, полученного без проблем.
Они втянулись, они уже не замечают легкой формы внутреннего изумления от постоянного недосыпа. Им почти хорошо. На горизонте — спортивная машина,как у шефа. И горизонт уже не за горами.

А еще есть оборотная сторона медали. Люди иного склада. Совсем иного. В метро они появляются в какое-то несуразное время. Например, в два часа дня. Одеты как денди, или — наоборот — как Филипп Киркоров на концерте в Париже. Их можно встретить на папиных запорожцах в крайнем левом ряду. На премьере в Большом. На Ривьере, инкогнито.
Эти люди любят жизнь, но не любят работу.Вне зависимости от наличия, или отсутствия денег. Они умеют развлекаться. Не то, что мы, простые смертные. Не то, что этот офисный зануда из первых двух абзацев. Они убеждены, что знают толк в развлечениях.
Они счастливы.

Иные — совсем неясная, с точки зрения банальной логики, группировка человекоподобных особей. Они не хотят работать, и не умеют развлекаться.
Совсем. Они либо некрасиво пьют под нашими окнами, с обязательным немелодичным пением, мешающим всем вышеперечисленным отрядам существразумных. Либо молча сидят внутри своих аквариумов, ласково именуемых квартирами, дыша через форточку — спертым углеводородом большого города. Или озоном маленького. Или просто вдыхая то, что пробивается через форточку.
Почему-то мне кажется, что нежелание жить, как и нежелание работать — вычеркивает особь из списка обсуждаемых. Я не хочу никого обидеть, ноесли вдруг вы обиделись — это повод задуматься.
Так мне кажется.

P.S.: Я писал эти восемь тысяч знаков (☺), как было заказано, поздно вечером, в офисе. Написано оно, может быть, и не особо — но я соблюл (уже соблюл, тут за красивостью слога можно перестать следить) все правила написания сонета. Два катрена, два терцета, теза, антитеза — разве что, ямба не хватает. Вряд ли кто-нибудь это заметил, но гонорар мне причитается. Я люблю работать.
А еще — я люблю жить.
Это просто совмещать. Правда же?