Нынче нам ни смеха, ни веселья — слезы лить, да злую грусть копить. Нынче день рождения Есенина — стало быть, придется жёстко пить.

Гороскоп смертей куда занятней. Ну родился — кто там разберет! А над гробом — сразу все понятно: меценат, поэт ли, обормот. Вот сентябрь. Промозгло в старой Вене. Англичанин, паспорт США. Говорят, что мучили сомненья. Утверждают, умер не спеша. Августом сезонны обостренья. Кто в Елабуге, без Рильке, как ацтек, кто, наоборот, прошу прощенья — между улиц, фонарей, аптек. Под июль амнистия в Таганке. Нет уже давно родной тюрьмы. И никто не требует по пьянке провести за руку в цартво тьмы. Неспроста июнь простит не юных. Присно Пруст, и ювенильны сны. Просо просьб разнюнит Анна Юнна — как косой касается весны.

Так и отмотали год к весне мы. Биографий проще — не купить. Нынче день рождения Есенина стало быть, придется жёстко пить.

Чествовать почивших надо с толком. В мае нарядить в треух, картуз, или, скажем, просто в треуголку — бюст в Аяччо, где рожден француз. Для апреля — есть морковь в петлице, катафалк под пенье птиц ста лет. Растоптать смятенье, выпить лица, застрелиться, стать под пистолет. В феврале найти цветную речку, погрозить Державину отсель и стрелять, пока не даст осечку пистолет системы «Гранд Дуэль». В январе, проснувшись, сигарету закурить под кофе и едва выйти побродить чужим проспектом на Васильевский, средь линий три и два.

…Гороскоп — искусство иль наука? Как ты там? Как здесь — невыносим? Хуй с тобой, паршивая ты сука — буду пить с тобой, как ты просил.