Вчера за обедом стал свидетелем совершенно прекрасной сценки. За соседним столиком обедали четверо. Довольно пожилые, чопорные господа. Двое мужчин, две женщины. Как вскоре выяснилось — пара из Германии и местная семья. Познакомились где-то в Азии на отдыхе, и вот теперь немцы приехали в Барселону из своего Зальцфонхербраттенгуффбера, испанцы в качестве гидов подтянулись из Таррагоны.

Неспешная беседа за бутылкой вина велась по-английски. Как все люди, не имеющие повседневной практики, они периодически спотыкались и обращались за подсказкой к супругу. На своем, разумеется. Пока мне несли закуски, у меня в голове успела начаться атомная реакция полураспада мозга: английский я понимаю сносно, но как раз с ним у соседнего столика и возникали ключевые проблемы. Немецкий мой послабее, зато я плохо переношу баварский акцент. Испанский слаб совсем, но испанцы, похоже, в прошлой жизни оба работали дикторами. Из всех присутствующих я оказался как бы в роли пассивного сценариста плохого фильма, из тех, в которых перед каждой порцией кадров появляется такой титр, от имени кого теперь будет вестись повествование.

Вскоре я перестал понимать, на каком языке я понимаю очередную фразу, а также полностью потерял адекватность восприятия. Звучало все это примерно так:
— Вечером можно будет прогуляться по берегу, посидеть в кафе, там вкусные...
— Морепродукты?
— Морепродукты.
— ...морепродукты. Посидим в кафе, полюбуемся...
— Закат?
— Закат.
— ...закатом.

В таком духе. Тут мне принесли мясо, и я немного отвлекся. И вдруг боковым восприятием прекрасного отметил, что беседа стала совершенно сюрреалистичной. Оказывается, немцы гостили тут пятый день. Обе пары успели друг другу надоесть до судорог в печени. Все общие темы, которые могли возникнуть у западных немцев и традиционно левых испанцев, да еще и ограниченные тесными рамками среднего словарного запаса, оказались давно исчерпаны. Обе пары мечтали провести вечер вне компании, и бурно обсуждали это на своих языках со своими супругами.

В перерывах они сверкали очками и белоснежной керамикой зубных протезов в сторону своих знакомых и роняли что-то совершенно незначащее, но приторно вежливое. Обед перестал быть пресным. Я заказал еще эспрессо и устроился поудобнее.

Спустя еще минут пять они перестали ругаться между собой, и немец нырнул:
— Мы что-то устали, может быть сегодня вечером останемся в отеле.
— Конечно, конечно, — раздалось в ответ встревоженным тоном. — Тут очень жарко, солнце печет.
— Да, да, печет.

И еще два вороха любезностей. У всех заметно поднялось настроение, это было видно даже от соседнего столика. Испанец позвал официанта и мимоходом обронил жене:
— Слава богу, сходим сегодня в Дом Музыки.

В это же самое время (бедные мои мультиплексные уши) немец нашептывал супруге:
— Я слышал, сегодня вечером в Доме Музыки...