Мне часто доводилось слышать заезженный потуг на афоризм, что Жизнь (сначала я хотел написать «Всевышний», потом — «Высшие силы», а потом догадался, что самое правильное название этой субстанции — именно «Жизнь») — это режиссер нашей жизни. Мне показалось забавным написать «титры» к фильму под названием «жизнь» с точки зрения представителей разных конфессий. Итак.

• ортодокс: Жизнь — режиссер;
  
• зороастрист: Жизнь — автор сценария;
  
• мусульманин: Жизнь — продюсер;
  
• католик: Жизнь — звукорежиссер;
  
• индуист: Жизнь — композитор;
  
• политеист: Жизнь — оператор;
  
• иудаист: Жизнь — исполнитель главной роли;
  
• атеист: Жизнь — исполнитель второстепенной роли;
  
• оккультист: Жизнь — постановщик спецэффектов;
  
• протестант: Жизнь — художник по костюмам;
  
• буддист: Жизнь — зритель.

А на самом деле, конечно же, Жизнь — это сам фильм. Именно поэтому «неопределим и невыразим» — в микромире невозможно ввести понятие «макромира» — аксиоматика сломается. Каждый человек же, каждое живое существо — живет в микромире. Даже дело не в том, что — живет, а в том, что мы не можем оперировать понятиями, пусть верными, из аксиоматики макромира. Как только мы пытаемся это делать — мы оказываемся у разбитого корыта — наша аксиоматика уже непригодна, а аксиоматика макромира еще непригодна.
Человечеству известны попытки решения проблем этого нарушения аксиоматики. Самый очевидный — постриг, уход от мира (попытка сузить макромир до своего микромира). Вот и сон.

Мне снился большой лабиринт, по которому я двигался. Он был топологически связен, но не в декартовом понимании — можно было (оперируя для ясности понятиями шахматной доски) переместиться из A1 куда-нибудь в G5. По мере того, как я блуждал по нему, я запоминал клетки, в которых уже побывал. Клетки, на которых я был давно — постепенно стирались из памяти. Были клетки, на которые я специально возвращался, чтобы они не забывались.
Иногда я получал какие-то целеуказания, откуда-то извне этого сна, я вдруг ясно понимал, что обязательно нужно вернуться на C3, или попытаться пробраться к H7, где я еще ни разу не был. Когда у меня не было четкого понимания, где же мне сейчас нужно оказаться, я просто блуждал, бесцельно, открывая все большее пространство. Иногда мне усилием воли удавалось понять, как добраться до той, или иной клетки. Иногда я не успевал в срок и недостигнутая клетка на секунду открывалась и я видел, что там такое и понимал, зачем я там был нужен. А иногда — не понимал.
По пути я встречал таких же, как я, скитальцев. Некоторые, к моему изумлению, зацикливались и курсировали по каким-то очень коротким маршрутам вкруговую: например, перемещались туда-сюда между соседними клетками. Некоторые двигались совершенно хаотично, мне это было видно, и я иногда пытался им подсказывать. Некоторые, как и я, пытались сориентироваться. Иные — вообще стояли на месте. Я здоровался с ними всякий раз, когда оказывался на занятой ими клетке.
Наконец, я открыл всю карту. Я знал, как мне добраться кратчайшим путем до любой точки. В этот момент, примерно, я перестал получать целеуказания. Я больше не был нужен ни в какой точке, вроде бы. Как раз, когда я мог бы моментально прийти в любое место — этот мой благоприобретенный навык перестал быть востребованным.
Я еще немного побродил в разочаровании по этому лабиринту, удостоверяясь, что не сделал ошибки нигде в своей карте. И, когда убедился в этом окончательно, я проснулся.

На самом деле, мне просто снилась этакая контаминация «Пикника на обочине» Стругацких и игрушки «Heroes of Might and Magic».