Если в языке появляется устойчивое словосочетание, я (иногда ошибочно) предполагаю, что именно этот эпитет приклеивается к смысловой нагрузке не случайно. Термин нужно обозначить, максимально ясно и кратко (ага, я знаю, что для «максимально ясно и кратко» есть максимально ясное и краткое слово «лаконично» ;-)), чтобы выделить какое-то важное подмножество всего множества.
«Бархатный сезон», например, есть, а «хлопкового» — нет. Потому что достаточно раз в жизни потрогать бархат — и если вы не австралиец — вы поймете, что речь не о феврале.
Таким устойчивым словосочетанием является и латентный оксюморон «положительный персонаж».
Достаточно опросить десять своих знакомых, чтобы с ужасом осознать очевидное: не только каждый подразумевает под этими словами что-то свое, но список качеств, необходимых для диагностики — в подавляющем большинстве случаев — невербализуем. В качестве примера приведу очень показательную попытку объективного ответа: «это персонаж, старающийся в меру сил не совершать аморальных поступков, а совершив — раскаивающийся в них». Догадываетесь, какое имя у меня тут же выскочило в виде уточняющего вопроса? — Ага, Родион Романыч.

Кстати, мне интересно ваше мнение: кого можно назвать положительным персонажем? Булгаковский Мастер, Сталкер из Пикника Стругацких, Евгений Онегин — положительные ли персонажи?

И тут я вообще (со всем свойственным мне энтузиазмом, круто замешанном на пытливости ума и недостатке академических знаний — варварский, кстати, коктейль) о происхождении смысла — вкладываемого в слова разными людьми — задумался. Про себя могу сказать, что учился языку не по словарю. Более того, про всякие попадавшиеся на страницах книжек аморфные «любови» и прочие невнятные для пятилетнего ребенка слова — ни у Брокгауза, ни у Гугла не спрашивал. Первый слишком тяжело было с полки доставать, а второй тогда еще плохо пинговался. Догадывался по контексту. Максимум — спрашивал у родителей, но редко и только если совсем « сепульки (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B5%D0%BF%D1%83%D0%BB%D1%8C%D0%BA%D0%B8) » попадались.

То есть, иными словами, каждый человек, употребляя в речь слова, обозначающие сущности, которые нельзя потрогать, вкладывает в них свой смысл, обусловленный контекстом первых двух-трех книг, в которых это слово ему попалось (потом сцеженное из контекста значение откладывается в мозгу и глаз перестает цепляться за этот набор букв). Похожие ощущения можно испытать и в сознательном возрасте — достаточно попробовать выучить язык в среде (или по литературе), обращаясь к словарю только в самом крайнем случае.

Сиречь, когда вам говорят: «я тебя люблю» — выясните, чем ваш избранник зачитывался в детском саду: «Онегиным», «Алыми парусами», или «Отелло».