Капитализм пришел в нашу страну когда мне не было и восемнадцати, а отличать зерна от плевел я научился где-то к тридцати трем. Поэтому сняв свою первую квартиру, я первым делом решил купить цветной телевизор. Даже удивительно, почему мне не пришло в голову начать с настенного ковра и хрустального сервиза.

Надо сказать, что, несмотря на повышенную стипендию (на кафедре физики плазмы платили 55 рублей против обычных сорока, за потенциальную вредность), лишних денег у меня, почему-то, не было. Чтобы увязать свой душевный порыв и суровую окружающую реальность, я остановился на подержаном «Рубине», найденном по объявлению в одной из популярных тогда газет серии «Продам и наебу».

Телевизор дислоцировался в Купчино; жил я на Гражданке. Для москвичей: расстояние между пунктами примерно такое же, как между Южным Бутово и Медведково. Для нормальных людей: это примерно как между Питером и Москвой.

Я взял рюкзак (ориентируясь в своих оценках размера на старенький родительский черно-белый «Горизонт»), вытащил из заначки деньги и поехал. Вечером ожидался матч «Зенит—Спартак», от накала моей эйфории можно было прикуривать сигары. Хозяин телевизора встретил меня приветливо, как-то немного странно ухмыльнулся, продемонстрировал работоспособность агрегата, взял деньги и отрезал: «Только я убегаю уже, давай вынесем на лестницу, мне квартиру надо закрыть».

Телевизор «Рубин», помимо того, что весил около шестидесяти килограмм, размерами напоминал кунг, в котором я жил на сборах. Спустя пару минут слаженного кряхтения мы выволокли агрегат на площадку, хозяин проворно запер дверь и умчался, оставив меня наедине с чудом советского приборостроения. Я осторожно присел на телевизор и закурил. Естественно, ни в какой рюкзак он не влезал (я сомневался, что он бы поместился в шестиместный армейский шатер).

Спасительный вариант нарисовался у меня в голове почти сразу: Семеныч — у него тогда была копейка на ходу. Правда потом трое суток придется проставляться коньяком, но это даже в радость. Да и футбол вместе смотреть веселее.

Мобильного телефона в начале девяностых у меня не было. Вероятность найти в Купчино таксофон с неоторванной трубкой можно было зафиксировать только на логарифмической шкале. Да и оставлять тут телевизор было опасно. Я решительно позвонил в дверь соседа моего недавнего коммерческого партнера.

На пороге стоял весело улыбающийся человек в круглых очках и с невообразимой копной вьющихся мелким бесом волос. Он был выше меня на голову и смахивал на циркового медведя. Я обрисовал ситуацию и попросился позвонить. Чувак пожевал губами, улыбнулся еще шире и спросил: «А „Зенит“ вечером будешь смотреть?». Я понял, что ухватил удачу за хвост. Посулил коньяк.

Спустя два часа мы угнездили телевизор на тумбочке, дошли до магазина и кулинарии, накрыли стол. Я рассказал про пивной ларек под окнами, который работает с половины шестого утра. У моего нового знакомого в глазах мелькнула искорка, которая, как я узнал позже, всегда сулила невероятное. Он исчез и вернулся через полчаса еще с тремя бутылками коньяка.
— Раз уж так все отлично складывается, останусь сегодня у тебя. А то меня моя совсем заела.

Так я познакомился с великообразным человеком по фамилии Немиров.