Я, надо ли говорить, считаю узаконенные однополые браки в США торжеством фарисейства и ханжества.

Пояснить? — Да запросто.

Смертную казнь отменить они на всей территории, видите ли, не могут. А разрешить однополые браки, что, конечно, гораздо важнее и судьбоноснее — пожалуйста. Но дело даже не в этом.

Я лично человек довольно толерантный, в словарном значении этого слова. Мне все равно, с кем спят мои знакомые. Только мне это действительно все равно, в отличие от подавляющего большинства лайкнувших сегодняшнюю новость.

Ко мне в гости всегда можно было прийти с другом, подругой, любовницей, проституткой (и приходили, это не фигура речи). Если завтра мой друг решит жениться на больной СПИДом пуэрториканке, мое участие ограничится тостом на свадьбе. Если любой из моих знакомых геев попросится перекантоваться в Барселоне с другом — двери мои открыты.

Мои же спутницы не всегда соответствовали высоким требованиям моих знакомых. И я чё-то сомневаюсь, что люди, которые не стеснялись мне с удивлением нашептывать: «Представляешь, она на двадцать два года его старше», или «У нее же татуировка на шее», или «Она же работает маляром» — что-то могут добавить к моей картине мира (кроме ханжества, конечно).

Ну и когда к экипажу приделали мотор, его стали называть автомобилем. Не могу взять в толк, чем провинилось прекрасное слово «брак» и почему размывание смыслов слов — первоочередная задача Верховного суда США.