Немирови его женщины — тема, недостойная моих баек. Даже романа мало, чтобы раскрыть ее полностью. Если бы передо мной стояла задача написать Витькину биографию, я бы вынес его межгендерные экзерсисы в отдельный эпос.

На Белые ночи коренного ленинградца старше двадцати лет может вытащить одна из трех причин:
— приехал гость культурной столицы, алчущий приобщиться;
— хочется побыть одному, а лучшего способа встретить одиночество, чем окунуться в гущу толпы незнакомых людей, — не найти;
— компания вышла из закрывающегося бара и жаждет продолжения банкета.

Это был как раз третий случай. Нас было человек десять. Немирова было уже не потушить. Он пророкотал, что люди традиционной ориентации сейчас идут с ним смотреть, не изменилось ли что-нибудь в технологии разведения Дворцового, а остальные — пусть …(впрочем, меня могут читать дети, так что я опущу этот пассаж). Мы вызвонили еще человек десять, договорились повторить партию в Крокодил, купили с собой и неспешно двинулись в сторону Адмиралтейства.

Вскоре к нам стали присоединяться вызвоненные.

В числе первых появился Валерка Дыбин, а с ним увязалась ехать его соседка, которая томилась нерастраченной нежностью и всерьез рассчитывала в интимном плане на мужскую часть нашей компании. Особенно, разумеется, ее прельщал Немиров. На каком-то дне рождения она уже пыталась строить ему сначала глазки, а ближе к вечеру — козни, но алкоголя тогда было много, а его компанию Немиров всегда предпочитал любой компании человеческих существ. В особенности — женщин.

Появление Анжелы Немиров встретил длинным глотком из горла Сабониса. Рывком развернулся в сторону готовившегося к разводке моста. Взмахнул рукой в сторону Ростральных колонн. Потом улыбнулся Анжеле и вкрадчиво поинтересовался:
— А ты разве уже вернулась?
— Откуда? — удивленно вскинула и без того разбросанные по лбу брови Анжела.
— Из того нахуя, куда ты отправлялась при нашей прошлой встрече.